Anastasias Traum
Некоторые цитаты о любви
— Спасибо вам за доброе отношение ко мне... Спасибо вам за беспокойство обо мне, — и добавила: — Если вы действительно ощущаете себя достаточно сильным, чтобы направлять свою любовь, делать жизнь другого человека более счастливой и заполненной, тогда вспомните,
может быть, среди окружающих вас людей, знакомых женщин есть неудовлетворённая жизнью, в чём-то несчастная женщина. Обратите на неё внимание, полюбите, сделайте её счастливой.
— Hо я хочу любить вас, Анастасия.
— Я счастлива другим. Не тратьте на меня своих усилий. Есть женщины, которым вы нужней.
Борис Моисеевич решил помочь замолчавшему Станиславу:
— Тот другой, с кем вам, Анастасия, довелось встречаться? Вы, конечно, Владимира имеете в виду, он далеко не самый лучший экземпляр нашего общества.
— Подобные оценки из ваших уст не изменят чувств моих. Я чувствами не в силах управлять.
— Hо почему вы всё же встретились именно с Владимиром? Человеком, далёким от духовности, науки, да и просто нормального образа жизни. Он же просто обычный предприниматель. Почему вы полюбили именно его?..
...
“Почему вы полюбили именно его?”— Анастасия ответила сначала просто:
— Такой вопрос бессмысленно задавать мне. Никто из влюблённых не сможет объяснить, почему он любит именно того, кого любит. Для каждой влюблённой женщины самым лучшим и значимым в мире будет только один, только её избранник. И мой любимый для меня — самый лучший.
— И всё же вы, Анастасия, не можете отрицать абсурдность вашего выбора. Пусть случайно произошедшую, но всё же абсурдность. Ваша воля, способности, аналитичность ума должны охладить первоначальный порыв, объяснить вам всю несостоятельность этого человека относительно других. Поразмыслите над этим.
— Размышления как раз и говорят об обратном. В данном случае на них бесполезно тратить время. Они лишь увеличивают загадочную необходимость произошедшего. Принять нужно всё как есть.
— Принять абсурдность? Парадокс?
— Это только на первый взгляд всё так выглядит. Вы проделали длинный путь из Москвы. С трудностями добрались до этого места на берегу. Задаёте вопрос о моей любви. Hо не подозреваете, что это и есть парадокс, что большую ясность относительно этой любви являют собой события, произошедшие в Москве. И вам лучше бы поразмышлять над ними там. Hе нужно было приезжать в такую даль.
— Что за события в Москве произошли?
— Они внешне просты. Hо лишь внешне. Владимир, как вы говорите, простой и ничем не примечательный, порочный человек, бросив всё, приехал в Москву из Сибири сразу после встречи со мной. Он приехал, чтобы сдержать данное мне слово — организовать сообщество предпринимателей с более чистыми помыслами. У него уже не было денег, но он действовал.
В Москве по адресу: Токмаков переулок, четырнадцать, стоит двухэтажное здание. Там раньше работали люди, возглавлявшие первое объединение предпринимателей. Потом лидеры объединения ушли. Умирало объединение.
Владимир вошёл в это здание, и в его пустующих больших и малых кабинетах началось оживление. Там он писал разные письма, обращался к предпринимателям. Он работал с раннего утра и до позднего вечера в своём кабинете и оставался там спать. К нему приходили, нашлись люди, которые стали ему помогать, поверили и в него, и в то, что он делал. Я просила его об этом, когда он был в тайге на моей полянке. Я рассказывала Владимиру, как это важно.
Я выстроила и изложила ему план действий. Цели можно было достичь, выполняя план в последовательностях, построенных моей мечтой. Но сначала нужно было книгу написать. С её помощью многое пояснить и распространить информацию. Книга должна была найти, объединить предпринимателей с чистыми помыслами. Дать ему средства на осуществление этого плана.
Но Владимир делал всё так, как сам понимал и считал правильным. Он почти не вспоминал обо мне. Он понял значимость задуманного и жил им. Он шёл своим путём, нарушив последовательность.
Таким образом цели достичь было невозможно. Но он этого не знал и действовал с неимоверным упорством, изобретательностью. Ему стали помогать другие люди, поверившие в идею. Медленно прорастали ростки нового объединения предпринимателей. Это было невероятным, но у него немножко получилось. Они собирались вместе. И это были предприниматели с более чистыми помыслами. Список их адресов существует, можете убедиться.
— Мы читали этот список. Он был опубликован в первом издании книги. Но я должен разочаровать вас, Анастасия. Разочаровать. В списке значились и такие предприятия, как, например, завод “Кристалл”, московский завод, выпускающий спиртные напитки. Его продукция несовместима с духовным понятием.
— Всё в мире относительно. И он, “Кристалл”, быть может, не самый худший относительно других. К тому же речь идёт о помыслах, способных всё менять. Материя сегодняшнего дня — плод помысла вчерашнего.
— Я могу согласиться с таким высказыванием. Однако ваш Владимир не смог организовать объединение предпринимателей с чистыми помыслами. Уверяю вас, Анастасия, вы сделали ставку не на того человека.
...
Надо ей сказать что-нибудь хорошее и для неё что-нибудь доброе сделать. Только что? Ничего ей не нужно. Это надо же, как получается — хоть полмиром владей, а у неё, вроде, большее имеется. Но всё равно, мне захотелось ей хоть что-нибудь подарить. Я уже давно купил ей бусы из жемчуга.
Не из искусственного, из натурального и с крупными жемчужинками. Решил — вот пойду сейчас и подарю. Достал из чемодана футляр, взял из него бусы, а вместо того, чтобы на кухню пойти сразу, переодеваться почему-то стал. Вместо спортивного костюма брюки, рубашку белую надел и галстук ещё.
Потом бусы в карман брюк положил, а на кухню идти не могу от какого-то волнения. Стал у окна и стою весь напомаженный. Потом, всё же, взял себя в руки. «Да что же это такое, в конце концов, — думаю про себя, — волнение какое-то дурацкое» — и пошёл на кухню.
Сидящая в ожидании за накрытым для завтрака столом Анастасия встала навстречу. Она была уже аккуратно причёсанной. Встала и молча смотрит на меня своим ласковым взглядом серо-голубых глаз. А я стою и не знаю, что сказать. Потом сказал, почему-то на Вы:
— Здравствуйте, Анастасия. — Это на «Вы» совсем сбило меня. А она, словно и не заметив этого, ответила серьёзно.
— Здравствуй, Владимир. Садись, пожалуйста, завтрак уже ждёт тебя.
— Сейчас сяду... Сначала я сказать тебе хотел... Сказать вот что... — но слова не вспоминались.
— Так ты говори, Владимир.
Но я забыл, что хотел говорить. Подошёл к Анастасии вплотную и поцеловал её в щёку. И полыхнуло всё тело, словно жаром каким-то. А щёки Анастасии румянцем покрылись, и ресницами она захлопала быстрее обычного. И я проговорил словно не своим, а каким-то сдавленным голосом:
— Это от всех читателей тебе, Анастасия. Тебя многие благодарят.
— От читателей? Спасибо большое всем читателям. Очень большое спасибо, — тихо прошептала Анастасия. И тогда я быстро поцеловал её в другую щёку и сказал:
— Это от меня. Ты очень хорошая и добрая, Анастасия. Ты, Анастасия, очень красивая. Спасибо, что ты есть.
— Ты считаешь меня красивой, Владимир? Спасибо... Ты так считаешь?..
Она тоже волновалась. Я не знал, что дальше делать. Но потом вспомнил про жемчужные бусы в кармане. Быстро-быстро достал их из кармана, стал развинчивать соединение нити:
— Это вот тебе подарок, Анастасия. Это жемчуг... настоящий... он не искусственный. Я знаю, искусственное ты не любишь, но это настоящий жемчуг.
Замочек не поддавался, я дёрнул его, нить порвалась, и посыпались на кухонный пол все нанизанные на неё жемчужинки, покатились по полу в разные стороны. Я присел на пол, чтобы собрать их, и Анастасия тоже стала собирать, у неё получалось быстрее.
Я смотрел, как она складывает в свою ладошку бусинки. Рассматривает каждую внимательно, и залюбовался её движениями. Сижу прямо на полу, прислонившись к стене, и смотрю, как заворожённый.
Сижу и думаю про себя, как обычна обстановка стандартной кухни, но как необычно и прекрасно всё в душе. Отчего? Наверное от того, что находится на этой кухне она — Анастасия. Совсем рядом она, а обнять её не хватает решительности.
Эта, казавшаяся вначале, тогда, в тайге, ещё пять лет назад, не совсем нормальной отшельницей женщина, теперь звездой на минутку с неба опустившейся кажется. Совсем рядом она, а, как звезда, недосягаема. И года... Эх, года мои...
Я смотрел не отрываясь, как встала Анастасия, как складывала в блюдечко, стоявшее на столе, собранные бусинки. Потом она повернула голову в мою сторону. А я, как зачарованный, продолжал сидеть на кухонном полу, прислонившись к стене, и смотреть в её серо-голубые глаза. Она не отводила своего ласкового взгляда.
— Ты вот рядом, Анастасия, а не прикоснуться к тебе теперь. Ощущение такое, будто звезда ты далёкая в небе.
— Звезда? Такое ощущение? Зачем? Вот! У ног твоих она — звездочка, женщиной обыкновенной стала.
Анастасия быстро опустилась на колени и села рядом со мной на пол. Положила обе руки мне на плечо и прильнула головой. Я услышал, как бьётся её сердце, только моё намного сильней колотилось. А её волосы пахнут тайгой. Дыхание, будто ветерок теплый, ароматом цветов дурманит.
— Ну почему ты, Анастасия, мне в юности не встретилась? Как молода ты, а мне лет вон уже сколько. Полвека почти прожил.
— Так я к душе блуждающей твоей века и пробивалась, не гони теперь меня от себя.
— Постарею я скоро, Анастасия. И жизнь моя закончится.
— Но пока стареешь, успеешь своё родовое дерево посадить, город будущего прекрасного с людьми заложить, сад чудесный.
— Постараюсь. Жалко, самому немного придётся в том саду пожить. Пока он расти будет, не один год пройдёт.
— Если заложишь, всегда в нём будешь жить.
— Всегда?
— Конечно. Постареет твоё тело и умрёт, но взлетит душа.
— Взлетит душа умершего, я это знаю. Взлетит душа — и всё на этом.
— О, как прекрасен день сегодняшний! Зачем же ты, Владимир, безрадостное будущее сотворяешь? Сам сотворяешь для себя.
— Это не я сотворяю. Такова объективная реальность. Приходит старость, потом смерть для всех. И даже ты, мечтательница милая моя, иного не придумаешь.
Анастасия встрепенулась вся, чуть отстранилась, весёлые и добрые глаза в глаза мне смотрят и сияют, уверенностью радостной сияют наперекор всему.
— Мне незачем придумывать, есть истина всегда одна. Бывает смерть для плоти: ясно это всем. Для плоти! В остальном смерть — это сон, Владимир.
— Сон?
— Да, сон.
Анастасия встала на колени, заговорила, глядя прямо мне в глаза. Но как-то так заговорила, что замолчало радио на кухне, смолкли голоса и шум за окном, когда негромким голосом произнесла Анастасия:
— Любимый мой! Вечность впереди у нас с тобой. Вступает жизнь всегда в свои права. Лучик солнышка блеснёт весной, в новое оденется душа. Но и тело бренное не зря смиренно обнимется с землёй. Свежие цветы и трава от наших тел взойдут весной. Вечно будешь слышать ты пенье птиц, пить капельки дождя. В небе синем вечны облака своим танцем усладят тебя.
Если ж по Вселенной необъятной ты пылинками развеешься, неверие храня, из пылинок в вечностях блуждающих, мой любимый, стану собирать тебя.
И посаженное дерево тобой мне поможет, раннею весной веточкой своей оно потянется туда, где твоя душа в бесчувственном покое пребывает.
И кому добро дарил ты на земле, о тебе подумают с любовью.
Если ж всей земной любви не хватит вновь для воплощения тебя, то одна, ты такую знаешь, и она на всех планах бытия Вселенной вспыхнет лишь одним желанием — «воплотись, любимый», на мгновение умрёт сама.
— Это будешь ты, Анастасия? Ты уверена, что сможешь сделать так?
— Так любая женщина способна сделать, если Логос сможет в чувства сжать.
— А как же ты, Анастасия? Тебе кто поможет на землю вновь вернуться?
— Сама смогу я, никого не утруждая.